Владимир Чупров: Федеральный центр психологически не готов взвалить на себя решение затяжных экологических проблем регионов

«Проблема угольной пыли есть, она никуда не делась. Сначала это пыль угольных разрезов, в первую очередь в Кузбассе, затем это пыль вдоль дорог, а затем – в морских портах Дальнего Востока.

Экологический государственный надзор в России разделен на федеральный и региональный, но у регионов есть не так много рычагов воздействия на эти федеральные объекты. Первую скрипку должны играть федеральные органы надзора: если пылят морские терминалы, то автоматически за них отвечает федеральный Росприроднадзор, а учитывая, что угольные компании относятся к предприятиям ТЭК, то тут стоит говорить о контроле федерального Ростехнадзора. Есть еще Роспотребнадзор, который должен фиксировать эту пыль в жилых домах и помещениях и давать предписания. Это тоже федеральный уровень.

Фактически вся эта история нестыковки, когда проблемы хлебает регион, а контролирует соблюдение всех норм федеральный уровень, – это, конечно, ненормально. Не должно быть разделения на федеральный и региональный контролирующие органы. Должен быть сквозной контроль, чтобы и федеральный, и региональный надзор решали проблему вместе, а не мерились тем, кто за какую территорию отвечает. Ведь у нас часто до дури доходит: разлилась нефть в ручье, и если все это находится на территории одного региона – то это региональный надзор, но если ручей пересекает границу регионов – то федеральный. И вот они смотрят, где это пятно.

Синдром мальчика, который дозвонился до президента, – это очень плохо, это показатель болезни, потому что челобитными проблемы не решаются, хотя кому-то где-то и помогают.

Федеральный надзор очень слабый. У него много полномочий, но физическое присутствие и контроль за многочисленными федеральными объектами он осуществлять не успевает. В Коми, например, Росприроднадзор состоит из шести или восьми человек. Они сидят в Сыктывкаре, а все нефтяные разливы происходят за тысячу километров, в Усинском районе. И чтобы попасть туда, им надо оформлять командировку и три дня «ехать на оленях», и приезжают они, когда все уже проходит. А вот отличие регионального надзора в том, что в каждом муниципалитете обычно сидит инспектор, который ловит браконьеров или может по речке проехаться, чтобы нефтяные пятна поискать. И по большому счету должен быть не мальчик, который дозвонился до Путина, а инспекторы, которые должны вместе с федералами быстро реагировать, и не ждать, пока федералы приедут, а чаще всего – вообще не приедут, или пока проблема не выйдет на уровень человеческих жертв.

Последние несколько лет мы обращались в администрацию президента, мы писали, что разделение экологического надзора на региональный и федеральный наносит большой вред. Почему эта система не меняется? Ну вот представьте, я – Путин, я – Москва, федеральный уровень. У меня есть Сирия, Украина, у меня вообще макровзгляд на нефть, на федеральный бюджет и так далее. А тут появляются какие-то разливы, пожары, пыль… Тут главная проблема не в том, что власти не понимают значимости этих проблем, а в том, что психологически федеральный уровень хочет сбросить с себя все эти самые тяжелые, сермяжные, затягивающие проблемы регионов. Тут как бы кесарю – кесарево, а слесарю – слесарево, у вас – деревня Гадюкино, а мы всё больше по внешнеполитическим вещам. Федеральную власть не очень интересует, чем живет провинция, плохо только, что иногда они просят убежища в Канаде… Поэтому все это гасят вот этими мальчиками, или замминистров посылают устроить выволочку губернатору. Вот, например, недавно замминистра энергетики РФ Анатолий Яновский прилетел на Кузбасс решать экологические вопросы и устроил выволочку губернатору Цивилёву.

Но, собственно говоря, решение экологических и климатических вопросов, восстановление лесов могло бы помочь в поиске национальной идеи. Это вообще нормальное развитие цивилизованной страны, которая занимается не покорением Арктики, которую я вообще не понимаю, зачем нужно покорять, а тем, что люди воспринимают как нечто полезное для себя».