Семен Багдасаров: «Поскольку последовательной политики по борьбе с терроризмом на федеральном уровне фактически нет, этим вынуждены заниматься регионы»

«Основная проблема борьбы с терроризмом на Северном Кавказе заключается в том, что он носит не криминальный, а идеологический характер. Обозначает это то, что кавказские террористы на самом деле не являются просто криминальными бандитами, которых было бы легко уничтожить. От обычных бандитов террористов отличает их идеология, которую чаще всего называют ваххабизмом, хотя более правильно было бы называть ее крайним политическим салафизмом. А дело в том, что суть данного течения ислама сводится к упрощенному видению вероучения. Важно отметить, что эта идеология опасна, и опасна она в первую очередь своей заразностью, а также способностью привлекать молодых людей. В результате уже сейчас крайний политический салафизм охватывает значительную часть исламского мира.

Затрагивая проблему международных связей террористов, действующих на территории нашей страны, следует отметить, что в сегодняшнем мире действуют тысячи террористических организаций. По данным заместителя руководителя разведывательного управления Министерства обороны США, только в Сирии сейчас насчитывается тысяча двести таких организаций. Все входящие в эту сеть структуры постоянно поддерживают контакты друг с другом. Сотрудничают они и с террористами, действующими на территории России. Также немало подобных группировок существует в Центральной Азии, особенно на территории Афганистана. Причем значительная часть центральноазиатских боевиков уже давно находятся на территории Российской Федерации благодаря безвизовому режиму.

Впрочем, это не означает того, что российских террористов финансируют международные террористические организации, как об этом зачастую говорится. В основном они финансируются за счет дани, которую накладывают на бизнесменов, а также на крупных госчиновников в северокавказских регионах. Это означает, что часть государственного бюджета, идущая сегодня на Северный Кавказ, отходит террористам. Насколько мне известно, подобная практика, по крайней мере до недавнего времени, широко применялась в Дагестане, когда для того, чтобы чувствовать себя уверенно и безнаказанно воровать, чиновнику было нужно откупаться.

Сегодня тема влияния кавказского терроризма на российскую политику приобрела еще одну грань, которая связана с угрозой подрыва международного авторитета России, в случае если террористам удастся осуществить теракт во время сочинской Олимпиады. Я думаю, что те должностные лица, которые принимали решение о проведении Зимней Олимпиады в Сочи, ни на минуту не задумывались о существовании террористической опасности. Но поскольку теперь отыграть назад этот вопрос уже нельзя, российские власти должны сделать все, для того чтобы максимально обезопасить сочинскую Олимпиаду. Причем уже сейчас ясно, что сделать это будет очень непросто, поскольку очевидно, что в канун данных событий террористы попытаются дестабилизировать ситуацию на Северном Кавказе вообще и в районе Сочи в особенности.

Есть и другой важный аспект темы обеспечения безопасности Олимпиады в Сочи. Как известно, многие из строителей, которые приехали работать на возведении спортивных объектов Олимпиады, являются выходцами из Центральной Азии. Однако никто не проверяет этих рабочих на предмет их возможной лояльности идеям экстремизма или участия в террористических организациях, активно действующих там, откуда они приехали. Поэтому, когда представители власти говорят о том, что против северокавказских боевиков будут приняты все необходимые меры, и почему-то забывают о возможной угрозе, исходящей из Центральной Азии, - это, безусловно, является попустительством. В результате сегодня нет никаких гарантий против того, что террористы уже не задумались над тем, как им будет легче осуществить теракт.

Кроме того, важно иметь в виду, что проблему терроризма в России нельзя называть болезнью одного лишь Северного Кавказа, так как сегодня приверженцы этой идеологии есть в большинстве субъектов Федерации. Этот факт должен был заставить российские власти выработать единую последовательную федеральную политику борьбы с терроризмом. Тем не менее, на сегодняшний день такой политики на федеральном уровне у нас фактически нет. В результате борьбой с терроризмом занимаются лишь субъекты Федерации. При этом многие региональные руководители, занимаясь проблемой терроризма на своей территории, зачастую не решают ее, а лишь пытаются сделать так, чтобы выглядеть более привлекательно по сравнению с другими регионами, нанося тем самым вред общему делу. Так, выдавливая представителей радикальных группировок из своих регионов, местные власти лишь заставляют их изменить территорию своего пребывания на другой регион. Хорошо, допустим, уедут эти экстремисты в Москву или Санкт-Петербург, а здесь-то как с ними быть?

Говоря о проблеме борьбы государства с террористической угрозой, нельзя не сказать о том, что для защиты своих граждан оно обязано использовать все находящиеся в его распоряжении рычаги. Однако в России это правило не всегда реализуется. Мне неоднократно приходилось говорить, в том числе и в Государственной думе, что действующее сегодня соглашение о безвизовом режиме с постсоветскими государствами предусматривает возможность ужесточения визового режима с этими странами в том случае, если гражданам России будет угрожать опасность. И поскольку терроризм и наркотрафик представляют сегодня реальную угрозу для общественной безопасности россиян, безвизовый режим с ними уже давно пора было отменить. Поэтому, говоря о борьбе с терроризмом, необходимо помнить, что для начала нужно исполнять уже действующее законодательство, а не имитировать борьбу путем создания новых бесполезных законов».