Искусственный отбор

В понедельник, 23 апреля, состоится второе чтение законопроекта о выборах губернаторов. Аналитик Андрей Хлебников рассуждает о контексте и конъюнктуре новаций, на обсуждение которых у депутатов осталась лишь неделя, а на апробирование у всех нас – впереди долгие годы.

Прими же сегодня, как мой постскриптум
к теории Дарвина, столь пожухлой,
эту новую правду джунглей.

И.А.Бродский

Суть обсуждаемых поправок наконец-то вышла из сферы политического тест-драйва и сконцентрировалась в предельно ясных положениях: тройной фильтр для самовыдвиженцев (подписи от 0,5 до 2% избирателей региона, от 5 до 10% голосов депутатов местного уровня и трансцендентное президентское право veto) и двойной – для представителей партий, ограничение полномочий двумя сроками по 5 лет подряд и двухлетний запрет занимать должность для губернаторов, от власти отстраненных.

Эти положения уточнили общую линию, принятую в первом чтении документа 28 февраля (предполагала всеобщее равное и прямое избирательное право при тайном голосовании, разрешала самовыдвижение и освобождала партии от сбора подписей за своих кандидатов, сохраняя за президентом право «консультаций»).

Cui bono?

Нельзя не согласиться с наблюдателями, которые отмечают усиление за счет поправок действующих в регионах бизнес-групп – в этом смысле ситуация в законотворческом пространстве всего лишь приводится в соответствие с и без того установившимся положением вещей (вспомним цепь последних назначений глав богатых ресурсами регионов, влияющих на национальную экономику).

Однако очевидно и другое: пройти все «круги фильтров» на сегодня в регионах способны представители двух партий – единороссы и коммунисты.

Только они с легкостью набирают голоса муниципалов практически во всех субъектах федерации, да и в вопросе о сборе подписей избирателей (от которого партии по факту уже освобождены) только они были бы способны аппаратно гарантировать их качество.

Что же до президента, то его право вето тоже явно нацелено не против них.

В этом смысле далеко не случайно, что в ходе обсуждения поправок сильнее всего критиковали их вовсе не коммунисты, а справороссы и элдэпээровцы – как и возникавшую прошлым летом идею об обязательных региональных праймериз для всех партий, которая технологически играла бы ту же роль стоящих сегодня на повестке дня «фильтров». Просто признаем: фактически, помимо «партии власти», лишь у коммунистов и имеются ресурсы для полноценной региональной политики, и если год назад не удалось накануне надвигающихся выборов «почистить» политическое пространство от «лишних», то теперь для этого самое время.

Явным подтверждением выгодности новых «фильтров» для компартии служит и неожиданная готовность ряда сильных обкомов нарушить прежде люто охранявшуюся установку ЦК – тут же внезапно в течение месяца сразу в нескольких регионах коммунисты, на словах выступающие за выборность своих губернаторов, на деле дисциплинированно поддержали явно федеральные, путинские и газпромовские креатуры.

Неизбежно приходит на ум, что речь тут идет о некой взаимовыгодной политической комбинации.

Противовес усилению коммунистов пока прорабатывается только один – перенос всех выборов на сентябрь (по креативной задумке авторов идеи в сентябре студенты и бюджетники уже выходят на работу и учебу, якобы размывая электорат коммунистов, все еще загруженный огородничеством).

Но мне этот противовес кажется оторванным от жизни и явно слабым – хотя бы потому, что летом и административный ресурс самой «партии власти» ни на что, кроме имитаций, не способен (что убедительно показала та же «ушедшая в песок» работа ОНФ). Да и вообще, вести сколько-нибудь эффективную агитационно-рекламную кампанию в нашей стране в летний сезон невозможно. При этом и многолетние социологические наблюдения показывают: в сентябре всегда наступает кризисный период для рейтингов всех уровней власти – сказываются послеотпускной синдром, безденежье, ухудшение климата и транспортные проблемы после наплыва вчерашних отдыхающих.

Ставить на сентябрь выборы - означает полагаться всецело на технологов.

Но в распоряжении власти в нашей стране нет и никогда не будет такого количества грамотных технологов, а их роль чаще всего далека от решающей.

Коммунисты же поторгуются для вида, но в итоге согласятся на сентябрь – просто потому, что их система мобилизации, простая и надежная, как автомат Калашникова, сработает и в сентябре при самом незначительном тюнинге.

Я думаю, реформа губернаторских выборов фактически является противовесом реформе, упрощающей регистрацию партий, и, хотя она и дает право кандидатам от партий не собирать подписи, «срезает» практически все из них на этапе муниципальных праймериз.

Даже если в процессе взаимного торга единороссы пойдут на уступку и согласятся применять к губернаторским выборам правило второго тура (лоббировали которое, кстати, справороссы), выиграют от этого по большому счету все те же коммунисты.

Помимо единороссов и коммунистов, может явно выиграть от законопроекта лишь еще одна, уже неполитическая, сила. Речь идет о полпредах – именно на них ляжет вся нагрузка по мониторингу ситуации и исполнения федерального законодательства. У института полпредств есть шанс вернуть себе функционал, изъятый четыре года назад в пользу «партии власти», и мне кажется, именно сейчас все полпреды должны активнейшим образом координировать свои усилия, чтобы «раздвинуть» свой функционал на годы вперед. Хотя никаких признаков этого процесса в публичном пространстве, впрочем, как и всегда, не ощущается.

Что же до разговоров об «усилении муниципального уровня власти», мне кажется, все это – «демократия для бедных».

Реально сильным местное самоуправление стало бы, только получив давно и, по-видимому, навсегда изъятые у него источники доходов, а участие в политической игре губернатора или его оппонента никакой интриги и выгоды муниципалитету дать не способно. Оно лишь подстегнет желание проникнуть в этот уровень власти тех самых «городских сумасшедших и деревенских дурачков», неудачников и «машин для голосования».

Если уж говорить всерьез о том, что на деле означают поправки в закон о выборности губернаторов для местного самоуправления – то означают они дальнейшую партизацию этого, последнего в стране, реально избиравшегося уровня власти, депутатам которого, по идее, я бы вообще запретил состоять в какой-либо политической партии, а тем более – проводить интересы глав регионов и кандидатов в губернаторы: на поверку в каждом случае это идет вразрез с интересами избирателей и губит на корню решение «вопросов местного значения».

Суета и томление духа

Любопытно, что после проявления последних особенностей закона о губернаторских выборах множество комментаторов в унисон заявили о дискредитации реформы и ее «имитационном характере».

Мне подобные трактовки, откровенно говоря, представляются надуманными. Вообще ведь не может быть единых правил для технического осуществления демократии. В США, например, процедура избрания президента двухступенчатая, а репрезентация интересов избирателей при этом осуществляется куда эффективнее, чем в России, с нашим «всеобщим равным и прямым».

То, что реформы идут, не подлежит сомнению – в действиях власти ощущается какое-то нутряное желание избежать ситуации, которую Ленин с присущей ему язвительной точностью определил словами: «Нашелся ли бы на свете хоть один дурак, который пошел бы на революцию, если бы вы действительно начали социальные реформы?»

Почему выборы будут демократичны, только если они будут один в один повторять правила, существовавшие в 90-е годы?

В этом случае саму отмену прямых выборов после Беслана необходимо было бы признать ошибочной, а ведь мы хорошо понимаем, что она была мерой вынужденной, да и вообще – только частью стратегического комплекса мероприятий. Вспомним борьбу с просочившимися во власть ОПГ в Свердловской области, в Петербурге, ситуацию вокруг избрания артиста Михаила Евдокимова губернатором Алтайского края.

Сегодня все это уже история, но и «вертикаль власти» в ее варианте нулевых годов тоже уже история.

Мне вообще кажется, главное в реформе не новые процедуры. Главное – их соблюдение и исключение избирательного применения права. Почему-то об этом почти не говорится, а все внимание сосредоточено на «фильтрах», их обосновании или дискредитации. Дело вовсе не в фильтрах, а в том, чтобы добиться равенства перед законом всех кандидатов, устранить даже теоретическую возможность влияния губернаторов на избиркомы и на силовиков. Понятно ведь, что сегодня местные и региональные избирательные комиссии – простые инструменты исполнительной власти.

А губернаторы, прошедшие такую систему «фильтрации», по определению будут какими-то «сверхчеловеками». Вот бы уже взглянуть на представителей этого дивного нового мира. Как говорится, «гвозди бы делать из этих людей».

Битва железных канцлеров

По-моему, очень символично, что с законодательной инициативой возвращения выборности губернаторов выступили не оппозиционеры, и уж, конечно, не сами губернаторы, а высшие эшелоны власти. Более того, еще пару лет назад сама идея, периодически высказываемая некоторыми губернаторами, воспринималась как крамола и признак фрондирования. Сегодня же впору вспомнить восточную мудрость: «Когда караван поворачивает, хромой верблюд оказывается впереди» – сколько вдруг у нас обнаружилось мудрых и всегда мечтавших пройти через публичную легитимацию глав регионов!

Теперь уже очевидно, что система, выстроенная под одного человека в прошлом десятилетии, в предстоящее десятилетие его правления не сможет быть устойчивой. До определенного уровня она будет справляться с встающими вызовами, но чем дальше, тем больше будет нуждаться в самостоятельных руководителях территорий – и даже готова пожертвовать для этого частью консолидированного функционала и бюджета.

Далеко не случайна сама последовательность: сперва – реформирование силовых органов и армии и лишь затем – политическая реформа. Фактически, система страхуется на случай дестабилизации обстановки. Повышается денежное довольствие и техническая оснащенность МВД и армии (хотя это еще вовсе не означает приобретения их автоматической лояльности), население централизованно разоружается, тогда как даже судебные приставы у нас до зубов оснащены таким оружием, экипировкой и спецтехникой, какие на западе имеют разве что элитные подразделения спецназа.

Именно здесь, мне кажется, кроется суть реформы, а вовсе не в выкладках Юргенса и Гонтмахера. Система может себе это позволить. Она может, подобно джинну, опровергнуть представления о невозможном и установить веб-камеры на всех избирательных участках, ввести прямые выборы или отменить выборы как таковые.

Система купается в лучах своего «Золотого века». Она может себе позволить опубликовать схемы финансирования «бандерлогов» Госдепом, но «паковать» тех же «бандерлогов» вовсе не спешит, более того, некоторых из наиболее одиозных лидеров даже устраивает в советы директоров госкорпораций. Разве ситуация не разительно отличается от преследования Ленина, занимавшегося аналогичными шалостями на аналогичные доходы?

Лично мне видится скрытая обида системы при обсуждении законопроектов о выборах. Вот, мол, вернули им право прямых выборов, а народного ликования не ощущается. Да еще предатели-справороссы, «вскормленные с руки», требуют отменить президентский фильтр, пытаются под шумок вернуть порог явки, в Астрахани бузят и вообще путают следы и карты.

Поэтому фактически вариант законопроекта в его нынешнем виде уже сам по себе плод компромиссов: отменить свое считающееся предвыборным решение о возврате к прямым выборам недавний «тандем» позволить себе без заметных потерь уже не может (хотя, я убежден, и не хочет) – но и намек, сделанный через депутата Федорова, заявившего, что выборы могут быть введены сейчас, а состояться только через 6 лет, явно свидетельствует о наличии на крайний случай «козыря в рукаве».

Рассуждая с подобной, иезуитской точки зрения, всегда можно сказать после принятия ориентированного на французскую практику закона, что в том или ином конкретном российском регионе, к сожалению, закон в силу вступить не может. Французов, мол, нужного количества среди местных депутатов не набралось.

Отрицание отрицания

Даже при всех этих радужных деталях, безусловно, спустить реформу под откос уже невозможно. Пусть поводы, вызвавшие ее к жизни, во многом конъюнктурны – и декабрьские бунты среднего класса, и наличие пункта о выборах губернаторов в программе Прохорова были проблемами преодолимыми и иными, менее затратными, способами.

Те же веб-камеры обошлись нам куда дешевле.

Однако ситуация в стране явно требует комплексного усиления легитимности режима. В ситуации, когда политик в системе один: президент и уровень его ответственности колоссален - сбои и срывы неизбежны. Чиновники же не только не будут искать способов принять ответственность, но по всем правилам теории управления будут видеть в нем «помогающего» и с готовностью «делегируют» ему ответственность – и чем дальше, тем в большей мере. Некого направить в кризисный регион «паровозом», не с кого по честному публично спросить и возложить ответственность за провалы. Даже просто правды в лицо никто не скажет. Путь в никуда.

Поэтому, я в этом просто уверен, подготовка к восстановлению выборности губернаторов велась именно под возвращение Владимира Путина на пост президента. Не случайны и заявления Медведева летом прошлого года о том, что теперь бы он уже не был так уверен в том, что прямые выборы стране не понадобятся в ближайшие сто лет, и подготовка передачи регионам полномочий и бюджетов, и многочисленные доклады провластных аналитических структур, в один голос обосновывавших целесообразность прямой выборности глав субъектов и мэров крупных городов. Все эти признаки в течение года готовили нас к обнародованию идеи о возвращении выборов, и сама идея в ходе предвыборной кампании была разыграна как одна из агитационных карт, не вызвавших, впрочем, у электората особого интереса. А то, что она совпала с попытками уличного давления на власть, вовсе не говорит о готовности власти на компромиссы. Скорее наоборот.

Логично и то, что право скорректировать и «огосударствить» идею предоставлено теперь Дмитрию Медведеву – ведь уже давно в окружении Путина его преемник борется за нишу «главного кремлевского либерала» (далеко не случаен в данном смысле и его аппаратный конфликт с Алексеем Кудриным). Избранный президент же, как всегда, играет роль высшего арбитра и в ситуацию демонстративно не вмешивается.

Поэтому и сами явственно консервативные поправки, с ходу принятые Медведевым, появились синхронно с информацией о том, что, возглавив ОНФ, Путин уступит ему место председателя «Единой России». Согласимся, на самом деле гениальная политическая мотивация - «спасение утопающих – дело рук самих утопающих».

Андрей Хлебников