Политтехнолог Анна Фёдорова объяснила, почему дипфейки не повредят губернаторам на выборах

В Рунете за первые три месяца 2025 года выявлен 61 дипфейк, которые разошлись на 2,3 тысячи копий. Героями большинства из них являются губернаторы, от лица которых делаются заявления, так или иначе связанные с СВО и новыми регионами, говорится в исследовании ассоциации Global Fact-Checking Network. Политтехнолог Анна Фёдорова в интервью «Клубу Регионов» отметил, что большинство дипфейков производят в соседней стране, а там не сильно разбираются в российских политиках. При этом эксперт уверена, что на отечественной почве как орудие политической контрпропаганды дипфейки не приживутся. 

– Чем объяснить популярность образов губернаторов у авторов дипфейков?

– Узнаваемость губернатора на уровне региона около 95%. Зачем делать фейки с политиками, которых узнаваемость, допустим, 20%? А у губернатора она будет 95%. Насколько я понимаю, в основном дипфейки – это творчество из соседней страны [Украины]. Надо учитывать, на каком уровне противник разбирается в политике, они тоже знают только губернаторов.

– Президента вообще вся страна знает. Почему бы его образ не использовать? Или в одиозные заявления от его лица люди уже не поверят?

– У нас была очень интересная дискуссия накануне с коллегами про достоверность. Люди начинают массово привыкать к контенту, созданному нейросетями. Конечно, ещё нет такого, что каждый может опознать продукт, созданный нейросетями, но мы уверенно к этому идем. Давайте вспомним: когда был ковид, мы как-то легко освоили дистанционные цифровые инструменты; когда у нас в первый раз заблокировали «Телеграм», то все, кому было нужно, научились ставить VPN. Думаю, с нейропродуктами произойдет та же история. Во-первых, люди постоянно видят истории про фейки и их разоблачение, и у них в принципе закрадывается в голову мысль, что не надо верить всему, что ты видишь. Во-вторых, у нас идет массированная пропаганда на тему того, что не надо доверять мошенникам, что не всё то, чем кажется. 

– Однако дипфейки хорошо расходятся.

– К примеру, в Штатах, где последние выборы [президента] и пожары в Калифорнии сопровождались совершенно чудовищными фейками. И каждый раз это был мощнейший скандал с разоблачением в СМИ. Это такой элемент шоу, потому что СМИ интересно об этом написать. То есть, люди-то, может, и распознают фейки, но благодаря дополнительной шумихе в СМИ, которые всё это репостят, фейки получают охваты.

– Как повышение общей бдительности граждан и активность фейкоделов влияют на доверие к контенту настоящих губернаторов?

– Если бы дипфейки работали на снижение доверия к губернаторам, то социология это бы уже заметила. В статье, на которую вы ссылаетесь, политтехнолог Пётр Милосердов говорит, что дорогу дипфейкам открыли «новая искренность» и манера губернаторов записывать видео по любому поводу. Ну да, зато когда губернаторы сидели по кабинетам и никак не общались с людьми, никаких дипфейков не было. 

То, что губернаторы стали вот так прямо общаться с людьми, и люди этому привыкли – это большое благо, потому что дает возможность оперативной коррекции. Если на телеграм-канал губернатора по-настоящему подписаны 100 тысяч человек, он любой фейк опровергнет моментально. 

– Как вы оцениваете вероятность их применения уже внутри России в рамках политической борьбы, например, на губернаторских выборах?

– Мне кажется, никто из системных партий так за флажки заступать не будет. Если бы с технологиями сегодняшнего дня мы перенеслись в конец 90-х начало нулевых, когда «черные» листовки висели на каждом столбе, вот тогда бы и дипфейки бы клепали все, кому ни лень. Но те времена ушли совсем.

– Бизнес-элитам, которые в паблике не светятся, но которые продолжают бороться с губернаторами, дипфейки как инструмент борьбы тоже не интересны?

– Этим технологиям уже не один год. И у нас есть регионы, где конфликтность повышенная, но что-то мы и там тоже ничего подобного не видим. Думаю, если бы хотели дипфейки для этого использовать, то уже использовали бы.