Алексей Зубец: заявление спикера Совфеда Матвиенко об укрупнении регионов – это сигнал всем элитам

Заявление спикера Совфеда Валентины Матвиенко о необходимости укрупнения регионов стоит воспринимать как явный сигнал с самого высокого уровня о том, что этот процесс фактически неизбежен, поделился мнением в интервью «Клубу Регионов» директор Института социально-экономических исследований Финансового университета при правительстве РФ Алексей Зубец.

– Насколько актуальна сейчас тема укрупнения регионов?

– Надо просто понимать, что мелкие автономные регионы, вложенные, как матрешка, в большие, возникли 90-е, когда Ельцин сказал «берите суверенитета, сколько хотите». Тогда и образовались эти мелкие и дотационные регионы, к примеру, Адыгея, которую со всех сторон окружает Краснодарский край. Никакой экономической самостоятельности она не имеет, это просто какое-то количество горных сел, объединенных в отдельное образование.

При решении вопроса об объединении нужно исходить из очень простого принципа: вырастет или упадет качество жизни людей? Если вырастет – надо объединять. Если нет – то нет. Но совершенно очевидно, что в большинстве случаев объединение регионов – это шаг в правильном направлении.

– Вы сказали о «матрешечных» регионах, к которым официально у нас относятся НАО с Архангельской областью и Тюменская область с ХМАО и ЯНАО…

– С ЯНАО и ХМАО совсем другая история. Народу там, действительно, мало, но, во-первых, они огромные по размеру, во-вторых, у них есть сильная экономическая основа, по экономике они сильнее, чем Тюменская область. В общем, за исключением ХМАО и ЯНАО все остальные – это кандидаты на поглощение.

– Как я понимаю, это НАО, Адыгея, а какие еще?

– Например, такой регион, как Еврейская автономная область. Ну вот, зачем она нам? Там уже давно нет евреев, и сама она экономически очень слабая, если ее присоединить к кому-то из соседей, то ей это пойдет только на пользу.

– Насколько важен этот вопрос для федерального центра, учитывая, что по нему высказалась спикер Совфеда Матвиенко?

– Если бы это не было значимо, Матвиенко бы об этом не говорила, поскольку, с точки зрения политической обстановки, сейчас не до этого. Но если Матвиенко – третий человек в стране – поднимает этот вопрос, значит, он подготовлен на уровне президента России. Она не стала бы говорить, если бы не было каких-то решений на эту тему.

– То, что сам президент этот вопрос не озвучивает, означает, что пока пущен пробный шар, чтобы посмотреть на реакцию?

– Ну, а кто будет сопротивляться, если решение будет озвучено на высшем уровне? Да, была провальная история с объединением Архангельской области и НАО, которая была инициирована самим губернатором. Совершенно очевидно, что столица НАО, Нарьян-Мар, живет только за счет своего статуса – 20-30 тыс. человек живут только за счет того, что существует Ненецкий автономный округ, и если он исчезнет, то им придется искать себе новую работу, переезжать куда-то. Свой уровень жизни они терять не хотят – это такой чисто шкурный интерес, вот они и подняли бузу. Тогда они сумели продавить губернатора, они рассказывали, что они самостоятельный народ, который хочет иметь свое административное образование. Но вообще-то есть эффективные способы убеждения, чтобы объяснить этим нескольким тысячам человек, что жить за счет дотаций из федерального бюджета – это нехорошо, и что они должны попытаться заработать деньги каким-то другим способом.

– Вы сейчас говорите, наверное, не про всех жителей НАО, а скорее про элиты?

– Да-да. Этих протестующих было несколько сотен человек – это элита, их семьи, которые заявили, что они отдельный народ и их обижают.

– Но если Владимир Путин сам заявит об укрупнении, то против него никто не пойдет?

– Матвиенко – это в каком-то смысле первый шар, но это первый шар очень высокого уровня. Если бы сейчас эту идею озвучил какой-то более мелкий чиновник из правительства, тогда это была бы тема для дискуссий, тут бы оживились разные национальные элиты, начали бы права качать и рассказывать всякую ерунду, как их завоевала, а теперь обижает Россия. Но поскольку это заявлено на таком высоком уровне, то всем как бы говорят: «Ребята, давайте строиться».