Собаки Павлова

Прозвучит цинично, но, ужесточая ответственность за нарушения на митингах, Путин формирует у оппозиции полезные условные рефлексы: мысли о беспорядках вызывают теперь болезненные ассоциации с отнюдь не символическим наказанием.

Гениальный русский физиолог Иван Павлов нобелевским лауреатом стал, как известно, за исследование функций пищеварения. Всемирной известностью ученый обязан безымянной собаке, у которой слюнки текли сначала от запаха мяса, а затем и просто от звонка, под аккомпанемент которого дворняге приходилось обедать. Выражаясь по-научному, у подопытного животного срабатывал условный рефлекс. В отличие от безусловного, он не является врожденным, то есть формируется в течение жизни под влиянием различных обстоятельств. В том числе и политических.

В последнее время они складывались таким причудливым образом, что у радикальной оппозиции слюноотделение начиналось от одного слова «митинг». И сама по себе эта реакция абсолютно закономерна (что подтвердил бы и Павлов), ведь любое антипутинское публичное мероприятие до сих пор неизбежно сопровождалось диссидентским кухонным пиршеством. Словесным, разумеется, хотя кто знает, что там рукопожатные после топтания на Болотной и гуляния на Чистопрудном употребляли. Акции протеста настолько пришлись по вкусу противникам Путина, что стали почти физиологической потребностью. Аппетит, как известно, приходит во время еды, и постепенно уличной оппозиции захотелось чего-то большего, чем просто шествий по согласованному маршруту и приевшихся митингов. Чего именно – стало ясно 6 мая.

Видимо, тогда Владимир Путин решил, что пора спасать протестующих от самих себя. Да-да, именно спасать. Без оппозиции хозяину Кремля никак нельзя в наше время, иначе переходящий вымпел «последнего диктатора Европы» сменит минскую прописку на московскую. Проблема Путина, однако, в том, что его противники от безнаказанности утратили спасительное чувство страха и стали вести себя как пьяные на пляже: им море по колено. На самом деле после майского побоища всем трезвым стало ясно, что лидеры протеста заплыли за буйки. На этот раз сумели выплыть, но что их ждет, если очередная спланированная битва с ОМОНом закончится, например, гибелью полицейского? Или, хуже того, многочисленными жертвами среди митингующих в результате паники и давки? Без реальных сроков вряд ли обойдется.

В общем, Путину пришлось сделать оппозиции больно ради ее же блага. Подписав закон об ужесточении ответственности за нарушения на митингах, он, можно сказать, подверг вивисекции потенциальных организаторов и участников акций протеста. С заранее известным результатом, надо заметить – ведь Павлов более ста лет назад все доказал. Теперь любая мысль о перекрытии движения, а тем более о столкновениях с полицией должна вызывать у митингующих страдание, поскольку ассоциируется с огромными штрафами. Другой «звонок» - напоминающий, что выразить свое несогласие с властью можно, не нарушая закона, - по идее спровоцирует у подопытных противоположные, радостные эмоции. Нетрудно догадаться, что выберет бедное животное.

Если же, вопреки ожиданиям, формируемые у «собаки Павлова» рефлексы не сработают ни 12 июня, ни позднее, виноват будет не покойный физиолог, а один из его ныне здравствующих и, видимо, не самых способных учеников.

Николай Кузнецов