Виталий Ковин: заявления о легитимности голосования по Конституции – всего лишь пиар

В рамках подготовки к голосованию по поправкам к Конституции, которое будет проходить с 25 июня по 1 июля 2020г., федеральный центр, как сообщают источники, поставил перед регионами несколько задач: обеспечить явку и поддержку поправок на уровне не ниже 50 и 60% соответственно, а также существенно нарастить количество избирателей, которые проголосуют досрочно. «Клуб Регионов» узнал мнение политолога, члена совета общероссийского общественного движения в защиту прав избирателей «Голос» Виталия Ковина о том, какими методами губернаторам придется воспользоваться, чтобы выполнить поручения АП.

– Сейчас вообще непонятно, какие методы можно считать законными, а какие – незаконными, поскольку сам закон, который регулирует проведение этого голосования, и все разработанные приложения крайне скупо говорят о том, что там можно делать, а что нельзя. Но, судя по тому, что придумано, есть установка максимально упростить процедуру проведения голосования и максимально усложнить контроль за его проведением. А когда контроля со стороны противников этого голосования или даже нейтральных сил не будет, то творить там можно будет все что угодно.

Насколько я понимаю, существует главная задача мобилизовать как можно большее количество людей, чтобы они проголосовали вне избирательных участков – досрочно, на дому, дистанционно либо на временных участках. Думаю, обеспечивать это будут мобилизацией зависимого электората: всех категорий бюджетников, крупных корпораций вроде «Газпрома», «Роснефти», «Лукойла» и так далее (у них будут организованы группы мобилизаторов), и, естественно, в это уже впрягается «Единая Россия», которая подтягивает свои клиентские группы. Плюс есть совершенно бесконтрольное надомное голосование.

Но я еще раз подчеркну: закон прописан так, что назвать процедуру проведения голосования незаконной будет нельзя, потому что это в законе не прописано. Это можно будет назвать незаконным, нелегитимным и неправильным только с точки зрения традиционных общеобязательных международных стандартов проведения выборов и референдумов. Но ЦИКу и нашим законодателям эти стандарты, простите за грубость, по барабану.

– Но ведь, с другой стороны, звучит много мнений о том, что для федерального центра очень важно обеспечить легитимность этого голосования и его результатов. Как эти установки сочетаются друг с другом?

– Тут я, как политолог, да и не только я, а более известные и популярные политологи – Александр Кынев, Екатерина Шульман, Григорий Голосов и многие другие, уже неоднократно объяснял, что такое голосование, как сейчас, не имеет никакого отношения к легитимности. Все эти слова про легитимность – это все пропаганда. В таких режимах, как наш, прямо говоря, авторитарных, легитимности добиваются не на голосовании, а другими способами.

– И что это за способы?

– Легитимность как общественное признание действий власти в нашем режиме достигается созданием непогрешимого образа вождя. Отсюда все эти бесконечные переживания по поводу его рейтинга. Пиар и пропаганда создают образ, в который люди верят. А все, что связано с голосованием, тем, сколько туда придет людей – 65 или 35%, – никакого значения иметь не будет. Об этом забудут через два месяца, а результат будет прописан в Конституции.

– Ответственность губернаторов за обеспечение результатов голосования по поправкам будет выше, чем, например, на президентских выборах в 2018г.?

– Это вопрос достаточно сложный, потому что логика кремлевских властей известна только им. Если бы была нормальная, обычная ситуация, без пандемии коронавируса, то они отвечали бы серьезно со всеми вытекающими последствиями. Но там же [на федеральном уровне] сидят люди, которые обладают реальной информацией [о заболеваемости], не такой, которую нам выдают, и, я думаю, они прекрасно понимают ситуацию в регионах, где она реально сложная, а где, что называется, терпимо. Поэтому, я думаю, к регионам будут подходить по-разному. Условно говоря, ждать от Свердловской области, Санкт-Петербурга или Дагестана запредельно высоких цифр по явке не будут. То есть от Дагестана, конечно, можно ждать, но только если они опять, как на обычных выборах, все «нарисуют». Но требовать, чтобы люди реально пришли на участки живьем и их было много, – это рискованно. Но есть регионы, где мало заразившихся, и там губернаторы не смогут оправдаться фактором эпидемии.

Но при этом страна у нас большая, и регионы в ней разные. Условно говоря, есть регионы, значимые для итогов голосования (где живет много людей и есть отлаженные приемы накрутки, нагона явки или «рисования», как в том же Краснодарском крае), а есть маленькие области, где и избирателей мало, и их результаты ничего толком не дадут. Главное, чтобы густонаселенные Краснодар, Татарстан выдали нужный результат, который перекроет недостатки всех остальных. Думаю, у них там для этого уже все подготовлено.

– То есть федеральный центр будет не против «рисования» результатов?

– Судя по тому, как у нас проходили последние выборы, есть регионы, где обязательно это нужно будет сделать, потому что без них не получится красивый результат. А есть регионы, где этим в принципе особо никогда не занимались и где заниматься этим будет рискованно, потому что будет много скандалов. Например, в Москве и Питере «рисовать» нельзя, потому что вы там получите массовое недовольство, как это было в 2011–2012гг., плюс там куча наблюдателей. Еще есть Иркутская область, где традиционно сильны ресурсы коммунистов, и там эти махинации тоже все всплывут.

Но есть регионы, где все это можно делать абсолютно безнаказанно. А есть еще третья группа регионов – они промежуточные, там будут смотреть по ситуации, подключать их к этому или нет.

– А в эту третью группу какие регионы входят?

– Есть регионы центральной России, где периодически предпринимались попытки [махинаций на выборах]. Есть Хабаровский край и Приморье, где на региональных выборах пытались это делать. Все зависит от того, есть там кому это остановить или нет. Например, ту же Башкирию можно подключать, можно не подключать. Аналогично с Мордовией. Здесь все будет зависеть от конкретной ситуации.