Дмитрий Мезенцев:

Об инерции чиновников, об управленческом труде, о проблемах утилизации отходов Байкальского ЦБК и развитии туризма иркутский губернатор Дмитрий Мезенцев рассказал в интервью «Эху Москвы».

А.ВЕНЕДИКТОВ: 15 часов и 8 минут в Москве, всем добрый день, у микрофона Алексей Венедиктов.

Должен вам сказать, что поскольку Ольга Журавлева находится еще в отпуске, я ее заменяю и здесь у нас сегодня это передача, которая продолжает называться «Типичный случай», эта передача называется «Типичный случай», у нас, наверное, типичный или не типичный губернатор, губернатор Иркутской области Дмитрий Мезенцев. Добрый день, Дмитрий Федорович.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Добрый день. И спасибо за приглашение в эту известнейшую и авторитетную студию.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, вы тоже стали не совсем неизвестным теперь для России. Если раньше «Кто такой иркутский губернатор? Где такая Иркутская область?», то, вот, один мой молодой журналист сейчас в коридоре пошутил, сказав, что если губернатор опоздает на эфир, придется задержать эфир на час, и продюсеры мои, которые отвечают за ваш приход и звукорежиссеры будут переговариваться, что делать – мы эту запись опубликуем.

В связи с этим, все-таки, хотелось понять. Вот, человек, который написал вопрос, представился как Скрафт, офисная крыса, написал вам следующее: «Понимаете ли вы, что задержка рейса вашим указанием – это то же самое, что объезд пробки на лимузине с мигалкой по встречке? Другими словами, в таких ситуациях вы ставите свое время и цели выше, чем время и цели ваших попутчиков/сограждан». Вот давайте ему ответим.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, во-первых, я Скрафта попросил бы не называть себя офисной крысой.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это самоназвание.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Слишком уничижительно. А если человек так уничижительно относится к себе, то он не может оценивать адекватно поступки и мир вокруг в полном объеме, многообразие тех красок, которые нас по-прежнему еще радуют.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Будем считать, что это ирония.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, простим ему. Что касается события, о котором узнало так много людей, Алексей Алексеевич, еще раз скажу. Конечно, какие бы ни были причины, выступление с годовым отчетом на трибуне регионального парламента, которое, конечно, затянулось и вместо до 2-х часов продолжалось 2:45. Необходимость, безусловно, с учетом того, что мы анонсировали публично и позвали значительное число ваших коллег-журналистов, в том числе и с телекамерами в зал подписания важнейшего долгожданного документа о повышении заработной платы всем бюджетникам области с 1 мая и с 1 сентября, что и послужило реальной причиной задержки. Вот, даже эти причины не являются основанием задерживать самолет и выезжать на встречные полосы и так далее. Здесь я, вот, с господином Скрафтом абсолютно согласен. Именно поэтому я попросил командира корабля Алексея Литвинова разрешить мне по тому радио, по которому обычно говорит сам командир или экипаж, сказать несколько слов извинения и объяснения тем людям и жителям Иркутской области, и тем, кто был гостями Иркутска. И я считал это обязательным и важным сделать, хотя, конечно, это было в определенном смысле слова по-человечески непросто.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы встречались?.. Вы говорили, что вы хотели встретиться с летчиком, поговорить с ним, попить чайку.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, мы достаточно долго проговорили с ним на борту в ходе полета. Полет, ведь, более 6 часов до Москвы. Мы познакомились с ним, и я, наверное, имею право сослаться на его слова, он мне сказал, что «я, – говорит, – не ожидал, что вы попросите у меня микрофон, чтобы извиниться перед людьми, которые, конечно, вылетая из Иркутска, были не очень довольны этой 35-40-минутной задержкой». Но и благодаря его мастерству, мы прибыли в Москву с опозданием ровно в 5 минут. Поэтому никаких нестыковочных рейсов, слез, проблем у людей не возникло.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но интересно (люди спрашивают), а вы давали приказ задержать самолет?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Нет, я, конечно, приказ такой давать не могу.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну почему? Бывает, дают.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, все-таки, вы когда сказали в начале передачи, известная область, не известная область. Мы с вами уже достаточно давно знакомы, я думаю, лет 15 уж точно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Побольше.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да. И мне, конечно, хотелось бы считать, что та корпорация, к которой я себя так, в определенном смысле отношу, журналистская знает друг друга достаточно глубоко. И прекрасно знает, кто что себе может позволить. Вот этого урока... Это, ведь, урок не только для меня – это урок и для членов областного правительства, для депутатов, для мэров и толчок к тому, чтобы мы были принципиально жестче в оценке собственных поступков и куда более широко умели объяснять, что ты хочешь делать, что у тебя получается и почему не получается, если ты это анонсировал.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Федорович, чтобы завершить эту тему, прокуратура начала проверку этого случая, там, восточносибирская прокуратура. А, вот, я не очень понял, чего она проверяет, честно говоря. Но, может быть, вы назначили какое-то расследование, кто дал команды, что там?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, я думаю, что любая задержка, тем более задержка, которая приковала такое внимание, – это повод для того, чтобы прокуратуре разобраться. Ну и, наверное, в том числе есть вопрос, почему сугубо секретные переговоры командира воздушного судна и наземных служб стали так широко известны. Это не потому, что это касается меня. Это в том числе и толчок к тому, чтобы порядок был везде. А раз, еще раз скажу, это имеет такой резонанс, значит, это для нас повод поблагодарить всех тех коллег-журналистов, которые этому придали значение, тех людей, которые содействовали этому, к тому, чтобы в определенном смысле это была полоса перелома в восприятии людьми чиновничества. Я разговаривал с одним из ваших коллег буквально сегодня, и он говорит: «Я, вот, если б сидел в этом самолете, я заранее уже чиновника ненавижу».

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, это понятно. Даже тот чиновник, который бы сидел, даже если бы он был чиновник, он все равно бы ненавидел.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Но он сказал честно: «Не только потому, что там есть задержка на полчаса. А по определению». Так вот, Алексей Алексеевич, вы – мастер политического жанра, хоть у вас базовое историческое образование...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Льстите-льстите, мне приятно.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да. Но, во многом, и вы, и «Эхо», и ваши авторские программы – соавторы того, что значительное число людей, которые в начале 90-х годов в период становления новой России верили тем людям, на которых ложится управленческий труд, сегодня воспринимаются как просто мешающие жизни. Есть чиновники-коррупционеры, есть ленивые, есть нежелающие слышать и неумеющие слушать. Все это есть. Но такая громадная страна – она опирается на скелет управленческого механизма. И я сам с удовольствием читаю Салтыкова-Щедрина.

А.ВЕНЕДИКТОВ: О, да, сейчас самое время.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Тем более, тоже был губернатором.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да, да-да, сейчас самое время читать.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Так вот, давайте мы, все-таки, попробуем хотя бы задуматься. Я далек от мысли, что это можно в рамках одной передачи перевернуть. Задумаемся, по тем ли мишеням мы постоянно дежурно бьем и нет ли там нормальных, толковых, с сердцем и душой, с головой людей, которые работают на свою страну? Потому что не может быть так, что в кабинетах все плохие, а вне кабинетов все хорошие.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Мезенцев, губернатор Иркутской области. Последний все равно вопрос: не лучше ли завести собственный самолет, имея в виду служебный самолет? Область большая.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Громадная.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Чего там с рейсовыми? Как там летчик Литвинов сказал? «Вот пусть заведет свой самолет, там пусть его и задерживает».

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Так мучительно долго шла дискуссия с профсоюзами и некоммерческим партнерством товаропроизводителей о повышении минимального размера оплаты труда бюджетникам, так вынужденно трудно определяли те суммы, которые должен потратить областной бюджет, что сейчас купить свой самолет ни в моральном поле права нет, ну и, наверное, по возможностям бюджета еще рановато.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Мезенцев. Теперь тема... Построим так. До новостей мы поговорим о вопросах, которые вам присылают наши слушатели, а затем, я напоминаю, можно писать смски +7 985 970-45-45. Около 70 вопросов пришло по интернету. Есть еще 2 темы, которые я хочу поднять (это темы такого, российского масштаба), а во 2-й части мы с вами поговорим как раз, что есть чиновник и коррупция, почему такое отношение к чиновникам и к власти. Давайте поговорим. Напомню, Дмитрий Мезенцев – один из 3-х губернаторов, которые являются беспартийными, скажем так, в РФ.

Пожары. Вот еще сегодня по сообщениям МЧС пожары охватили за сутки почти 4 тысячи гектаров. «Наиболее сложная обстановка с пожарами, – я цитирую агентство «Интерфакс», – складывается на территории Красноярского, Забайкальского, Иркутской и Амурской области» – это сообщение сегодня. А позавчера вы своим решением сняли режим чрезвычайного положения по пожарам с Иркутской области. Так вот объясните, что происходит с пожарами по Иркутской области, и что вы ожидаете этим летом, которое уже началось?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В силу того, что апрель был аномально жарким и, там, потенциальный лесопожарный сезон начался на 3 недели ранее, чем в прошлом году, и число, и объем площадей лесных пожаров выше, чем в прошлом году.

А.ВЕНЕДИКТОВ: А в прошлом году было много у вас в Иркутске тоже.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, мы не были лидерами по стране, но было много, конечно. Но, Алексей Алексеевич, 776 тысяч квадратных километров, 80% территории – это леса. То есть даже в такой математической вероятности это достаточно лесопожарный, горимый регион.

В тот понедельник мы в Братске провели заседание областной комиссии по чрезвычайным ситуациям. Я по должности являюсь председателем этой комиссии. Именно поэтому я поменял галстук и пиджак на форму МЧС, но, правда, с символикой Иркутской области, а не мчсовской. Было 2 тысячи с небольшим гектар.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Горело?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Горело, да. По итогам разговора, по итогам той работы, которую, прежде всего, мэры как руководители комиссий по ЧС на своих территориях провели, за сутки мы уменьшили на тысячу.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В 2 раза.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В 2 раза за сутки. Это был замечательный результат. Но потом за 5 дней объем лесных пожаров вырос на 17 тысяч гектаров. Беспрецедентный прирост. И сухие грозы. Ну, я спокойно отношусь к той статистике, когда показывают, что 52% возникновения пожаров – сухие грозы. Я думаю, что, на самом деле, меньше. Рукотворный фактор, фактор как следствие того, что лесной комплекс – не очень прозрачная и, к сожалению, криминальная сфера, или определенно криминальная корректнее сказать. И именно это, когда мы вышли за рубеж 20 тысяч, явилось основанием к тому, что мною было издано распоряжение о введении режима чрезвычайной ситуации. И мы не без некоторых усилий совместно с главным управлением внутренних дел прекратили полностью заготовку и, прежде всего, вывоз леса с тем, чтобы в том числе и понудить, и более жестко призвать арендаторов лесных участков, в том числе и крупнейшие компании, которые работают в лесном комплексе, к тому, чтобы все силы были брошены на тушение пожаров и, конечно, на опашку территорий тех поселков, которые могли подвергнуться серьезной угрозе.

Должен сказать, что в том числе это достаточно сложные разговоры, прежде всего в Усть-Илимском и Братском районах которые в День России мы провели. Потому что я не только был в Иркутске на митинге, посвященном этому празднику – мы на вертолете облетели Братский и Усть-Илимский районы, провели также встречи в том числе с арендаторами. Я не хотел бы называть сейчас компании, но работа на первом этапе была построена из рук вон плохо, именно поэтому я обратился к областному прокурору. Здесь совершенно обоснованно были проведены проверки по тому, как исполняются пункты договоров по аренде лесных участков.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть вы считаете, что, все-таки, рукотворная история и, скажем, халатность не в уголовном, а в человеческом смысле – это главная причина, а не погода?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: 50-60%.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: И когда мы уменьшили за те 4-5 дней с Дня России объем лесных пожаров на 15-16 тысяч гектаров...

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть вернулись к 2-3 тысячам, да?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да-да. Я посчитал возможным перейти на режим повышенной готовности – он сегодня сохраняется и он будет сохраняться до того момента, когда мы абсолютно не возьмем ситуацию под контроль. Я считаю, что это примерно так, 400-500 гектаров максимум, но идеально, чтобы мы вывели это ближе к абсолютному.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть вы не ожидаете повторения прошлого лета?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Мы не допустим в этот раз.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы не допустите это, хорошо. Раз тема. Вторая тема тоже такая, общероссийская, Дмитрий Федорович. Это вопрос экзаменов и ЕГЭ. Дело в том, что, опять-таки, вчера Рособрнадзор, говоря о нарушениях ЕГЭ с помощью мобильных телефонов, упомянул там Москву, Челябинскую, Иркутскую область. Вот, вы, наверное, еще там и по прежней профессии внимательно смотрите за этой системой сдачи экзаменов, да? Ну, в Иркутске, я думаю, вы разберетесь. А, все-таки, вот такая история со списыванием людей. Мы же тоже с вами, наверное, списывали когда-то.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Когда списывали, когда не списывали.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну да. Так чего?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, скажу вам, что, наверное, сейчас мы не будем обсуждать уже сложившуюся систему ЕГЭ.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет-нет, я говорю сейчас о нарушениях.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Что касается тех мер и обращения службы по контролю в сфере образования к силовому блоку с тем, чтобы мы обеспечили глушение телесигнала, чтобы невозможно было принимать подсказки по мобильному телефону, это, к сожалению, видимо, вынужденная мера, раз авторитетные руководители педагогического и образовательного процесса на это пошли. Но мне не кажется, что это очень комфортно для ребят, для родителей. Это отдает какими-то такими, жестковатыми и временными, уж во всяком случае, мерами. Лучшая борьба за хороший ЕГЭ – это хорошая постановка учебного процесса и престиж обучения в школе.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В этой связи, конечно, не могу не задать вам вопрос. Очень много вопросов пришло, во-первых, по Педагогическому институту. Я, честно говоря, не очень понял: то ли он закрывается, то ли он не закрывается, Педагогический институт.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В Иркутске.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В Иркутске, да, в Иркутске. Конечно, в Иркутске. И огромное число вопросов, которые пришли по Академии образования.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Это одно и то же.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это один вопрос? Потому что они по-разному задавали.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Это одно и то же.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот, и здесь есть люди, которые впрямую вас обвиняют в разрушении этого института с заменой ректора. Здесь говорят: «Мы не видим позиции губернатора». Что вы можете ответить по этому поводу?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, вот, есть возможность представить позицию губернатора. Восточносибирская государственная Академия образования как и любой другой федеральный вуз впрямую комплексно замыкается на Минобрнауки РФ. Но это не значит, что я вот сейчас этим тезисом отсеку все вопросы, скажу, что ко мне не подходите – это все в Минобр на Тверскую, и это не наше дело. Это тоже наше дело. Если есть напряжение в коллективе, который находится в 300 метрах от здания, где работает областное правительство, это, безусловно, наше дело. И буквально с завтрашнего дня я очень тщательно разберусь, что, на самом деле, происходит. В мой адрес поступило коллективное письмо от сотрудников и студентов вуза. Там закончился контракт 14 июня с профессором Гаврилюком. Как мне рассказывают, 13-го были уволены все проректоры прежним ректором. Он проходил аттестационную комиссию в Минобрнауки, и решение аттестационной комиссии при Министерстве образования РФ вынесло решение о непродлении контракта с действующим ректором. Ну, таких случаев, наверное, не один в стране.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть это комиссия Минобрнауки в Москве?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Конечно. Но еще раз скажу, позицию мы сейчас сформируем. Я, безусловно, повстречаюсь с руководством вуза.

А.ВЕНЕДИКТОВ: И прошлым, и нынешним?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: И прошлым, и исполняющим обязанности ныне. Это вот то, с чего мы с вами начали. Если власть допускает или содействует, или способствует (как угодно) проблемам в трудовых коллективах, которые выливаются в такой форме, в такой реакции, значит, что-то было сделано не вовремя и не так. Вне зависимости, какого уровня, федеральная, региональная, муниципальная это власть. Я обязан буду вмешаться, я, безусловно, проинформирую руководство коллектива и обязан будут вступить в переговоры с руководством Минобрнауки РФ.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Мезенцев, губернатор Иркутской области. Вы знаете, Иркутская область, ведь, известна еще по одной истории. Истории с большой буквы, это Байкал и байкальский ЦБК. Вот, Дмитрий Богданов пишет: «В какой стадии находится решение проблем утилизации гигантского количества отходов байкальского ЦБК? В чем сейчас главная проблема? Как планируете решать?»

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Алексей Алексеевич, мы понимаем с вами, что я не имею права ограничиться 30-секундным ответом, потому что очень комплексно.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Отвечайте. Я вам дам столько времени, сколько надо. Единственное, что мы прервемся на новости через 4 минуты. Но если надо будет продолжить, мы продолжим.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да. Значит, действительно, практически за всю историю комбината, громадное шлам-лигниновое...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы это по-русски только.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Значит, лигнин – это одна из производных отходов производства целлюлозы. Значит, что такое карта? Это громадное хранилище, похожее на хранилище силоса, бетонированное, примерно метров 7-8 в глубину и протяженностью 50-70-100 метров. Вот туда эти отходы помещаются на протяжении чуть ли не 50 лет работы комбината. Те замеры, которые производились, в том числе специалистами сибирского отделения Академии наук, показывают, что реальной токсической угрозы территории сегодня нет – там уже произрастают по земельному слою деревья, трава, то есть идет самокупирование. Но это не значит, что ничего делать нельзя. Нужно самым тщательным образом проанализировать ситуацию и предпринять шаги по очистке территории.

Одно из предложений экологов – начать вывозить. Но когда ты начинаешь вывозить сотни тысяч кубических метров отходов, потери могут быть много более тяжелыми. Тем более, не надо делать вид, что этого решения нет. Мы добились в 2007 году провозглашения особой экономической зоны туристско-рекреакционного типа на Байкале.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, тут есть этот вопрос.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как это совместить.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да, совершенно правильно. Одна из точек приложения усилий по созданию новой инфраструктуры туризма – это гора Соболиная, это горнолыжный курорт, это вполне достойные коттеджи, зона отдыха и отдых для десятков тысяч, если не сотен тысяч людей. Поэтому любые решения, какими благими пожеланиями они ни основывались, ни предопределялись, должны быть очень взвешены.

Что касается самого БЦБК.

А.ВЕНЕДИКТОВ: О, это продолжение вопроса перепрофилирования, да.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да. Ну, уйти невозможно и уходить не собираюсь. Мне уже не раз сказали, что если бы я выступил против решения о возобновлении работы БЦБК, я бы снискал громадный пиар, тысячи людей пришли бы к зданию Серого дома, поддерживали бы меня и так далее.

Мы достаточно долго и тщательно с руководством Минпромторга, с акционерами, с Росимуществом, с Минэкономразвития на площадке и правительства РФ анализировали ту ситуацию, которая сложилась в 2009 году – вы помните, тогда пик напряжения и так далее. Комбинат – это не свет в студии «Эха Москвы», который можно одним жестом выключить и завтра включить. Это в том числе на тот момент 2850 работающих, это моногород. И оставить людей без работы перед зимой в 35 градусов, не дать им никакой надежды было невозможно. И именно поэтому я поддержал то решение, которое было принято.

Другое дело, я, безусловно, поддерживаю то решение, которое обозначено премьером Владимиром Владимировичем Путиным. Он поручил по итогам одного из заседаний, посвященных стратегии развития Сибири и Дальнего Востока, чтобы собственники добились безусловного перехода на замкнутый цикл водооборота. Это, безусловно, верно и обоснованно, потому что сохраняя Байкал и экологию Байкала, мы тогда получаем определенный вдумчивый технологический перерыв для перепрофилирования комбината.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Так? И что собственники? Подождите, Дмитрий Федорович. Прошло 2 года.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Нет-нет. Решение прозвучало в конце ноября года ушедшего, и, вот, до конца этого года, я убежден, что необходимые меры будут приняты.

А.ВЕНЕДИКТОВ: До конца этого года?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да, до конца текущего года. Более того, и у государства, которое владеет практически половиной в этом комбинате, есть право не возобновлять разрешительную документацию на следующий год, если это не будет сделано. Давайте уйдем на новости, а потом кратко я договорю.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Федорович Мезенцев, губернатор Иркутской области. Вы пока можете присылать свои вопросы и мнения. +7 985 970-45-45. Новости.

НОВОСТИ

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Федорович Мезенцев, губернатор Иркутской области у нас в прямом эфире. Мы говорим сейчас о проблемах Байкала. И, вот, Константин из Иркутска сразу присылает через интернет, кстати. Я напомню, что вы можете вопросы присылать вопросы на +7 985 970-45-45. «Почему нельзя выплатить пособия работникам Байкальского комбината, бесплатно их научить новой работе? Зачем держать убыточное предприятие? Что, ради прихоти Путина?» – спрашивает он.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Нет, никакой прихоти ни Путина, ни какого-то другого чиновника или руководителя страны здесь просто нет. Ну, представьте себе, что 17-тысячный город будет жить даже на гарантированное, относительно небольшое пособие. Это повод и основа деградации территории. Это пьянки, драки, это ощущение социальной невостребованности, трагедия жизни и так далее. На это пойти в таком прямолинейном варианте нельзя. Можно выплачивать пособия, занимаясь переобучением, под гарантированные рабочие места, которые должны быть созданы.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, 2800 работников. Сколько в Иркутской области работающих?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В Иркутской области проживает 2507 тысяч человек.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, вот, вопрос.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: А вот я вам сейчас верну. Вы почему оцениваете души людей, судьбы людей, сердца людей на счет?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Потому что души, судьбы, сердца людей по поводу Байкала и состояния Байкала, что мне пишут, на одной чаше весов и переустройство 3-х тысяч работников на другой чаше весов. Имея такое могучее государство по возможностям предоставления и область, где 2 миллиона человек, это нормальный вопрос.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: 2 с половиной.

А.ВЕНЕДИКТОВ: 2 с половиной. Почему 3 тысячи человек нельзя переобучить было какое-то время, предоставить им другую работу? Да, постепенно. Но, ведь, вот за эти 2 года.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Алексей Алексеевич, никакого противоречия нет. Перспективы... А я уже не раз это говорил и, вот, относительно недавно была моя конференция по итогам 2-го года работы в рамках фестиваля «Байкальская пресса», я сказал, что подчеркиваю позицию свою и областного правительства: перспектива развития комбината – это его закрытие. Умное, продуманное, с перспективой перевода людей, с перспективой развития территорий, с новым социальным обликом Байкальска.

Мы обещали на ушедшем Байкальском форуме в сентябре прошлого года представить проект планировок нового Байкальска. Мы это сделали. Мы сегодня работаем над его новым обликом в рамках в том числе и тезиса новой градостроительной философии для городов Сибири и Дальнего Востока, которую вновь будем обсуждать на 7-м Байкальском форуме в сентябре этого года в Иркутске. Торопливость и примитивизация решений даже на потребу дня, когда это тебе, может быть, и политически выгодно, она все равно завтра будет бить по тебе. Поэтому идем комплексными шагами, step by step.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но туда?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Туда, туда. И именно поэтому приветствовали решение правительства страны о поддержке 2-х моногородов – Байкальска и Усть-Илимска. Одно из ближайших решений, которое, убежден, собственник реализует, в том числе и при нашем активном участии – это строительство и ввод в строй большого комбината так называемый «Закрытый грунт». По первому приближению, это овощи в теплицах. По второму приближению, это клубника в теплицах.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это рабочие места?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Это рабочие места и оборот малой экономики Байкальска. И, вот, я уже сказал о 7-м Байкальском форуме. Именно в дни форума, 12-13 сентября мы запускаем, наверное, первый за Уралом, если не первый в стране теплоисточник по принципу теплонасоса. 100% экологически безопасный. Это моя инициатива, поддержанная достаточно широко и собственниками, и в правительстве, и в Минпромторге, показала, что именно на берегу Байкала мы должны заниматься энергосбережением и повышением энергоэффективности при стопроцентном соблюдении экологического законодательства и писаного в рамках нормативной и правовой базы, и не писаного, потому что Байкал – это то самое место, где должны быть внедрены самые высокие, самые современные технологии и защиты мирового наследия, коим он является.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Федорович, последний вопрос об участии: каков горизонт перепрофилирования комбината или закрытия его?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Несколько лет.

А.ВЕНЕДИКТОВ: «Несколько лет». Нас возвращает к теме Михаил из Саратова (видимо, зацепило) по поводу возможной ответственности летчика за утечку переговоров. Он пишет: «Эфир авиапереговоров слушают местные радиолюбители. Самолет был на земле – в радиусе нескольких километров слышно», – пишет Михаил из Саратова, видимо, со знанием дела.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Значит, Алексей Алексеевич, тогда надо сделать акцент, тем более, что и в новостях это прозвучало: совершенно не важно, что явилось причиной для проведения той или иной проверки или, в частности, той проверки, которую сейчас взялась провести восточносибирская транспортная прокуратура. Проверка должна быть независимой и отстраненной от любого мнения, в том числе от мнения губернатора. Но что бы я ни хотел, так получилось, что в рамках нашего диалога создалось впечатление у радиослушателей, что Мезенцев объяснил причины своей задержки, извинился, а сейчас все будут вешать на тех, кто обеспечил утечку.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Именно так.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Нет, вот этого не будет точно. Я говорю совершенно ответственно. Другое дело, в рамках той работы, которую проводит любой губернатор как глава Координационного совещания представителей силового блока по обеспечению антитеррористической защищенности объектов транспортной инфраструктуры (видите, как солидно все и сложно звучит?)...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: ...мы должны быть гарантированы, что не дай бог, конечно, любая другая, куда более серьезная ситуация с угрозой для людей, она будет развиваться по тому сценарию, который, прежде всего, будут формировать представители силового блока, имеющие профессиональные навыки по защите людей и борьбы с терроризмом. Поэтому здесь вроде мы немножко так, прошлись по представителю чиновного корпуса, а, на самом деле, проблема более широкая. И пускай здесь разберутся сотрудники прокуратуры, официально проинформируют всех нас о том, что произошло, как происходило, кто виноват, кто не виноват и мы обязаны просто будем сделать выводы, свои выводы, личные по отношению к себе. Даже при том, что не пил чай и не тратил время попусту, но при этом это явилось причиной задержки, я сделал, и еще раз скажу, это повод и для всех нас быть более придирчивыми и критичными к себе. И еще повод объяснять свои поступки, те, которые хочешь сделать, и те, которые сделал.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В этой связи, раз уж туда опять ушли, несколько вопросов и по SMS, и в интернете по аэропорту Иркутска. Пенсионер милицейский говорит: «Не могли бы вы рассказать о перспективах реконструкции иркутского аэропорта?» Коллега спрашивает: «Почему акционировали аэропорт Иркутска?» (может, я чего-то не знаю). И еще вопросов 5-6 про аэропорт Иркутска. Видимо, какая-то проблема.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Работаю ровно 2 года и сенатором с 2002-го года, поэтому был сопричастен ко всем тем проблемам и бедам, которые нес и в свое время принес пассажирам аэропорт Иркутска. Вы знаете, что было несколько самолетов, которые погибли при взлете и при посадке. Аэропорт расположен практически в черте города. И понятно, что его будущее – это вынос на безопасное от, собственно, 600-тысячного города расстояние. Осенью 2009 года буквально через 3 месяца после своей работы был на приеме у министра транспорта Игоря Левитина, и он пообещал, что деньги на реконструкцию полосы, которая с 1989 года не реконструировалась и не ремонтировалась, будут выделены. Слово и он, и министр финансов Алексей Кудрин, и министр экономического развития Эльвира Набиуллина сдержали, деньги выделены. Завершена проектная работа, и проект находится сегодня на выходе из Главгосэкспертизы. Я подчеркну, что аэропорт Иркутска – это сугубо аэропорт федерального значения, это федеральная собственность.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но говорят про акционирование просто.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Почему он акционирован. Так решил собственник, Российская Федерация. Он сегодня акционирован, и 100% собственности акционерной компании является также в собственности нашего государства – там нет никакого физического лица, там нет Венедиктова, Мезенцева, петрова и так далее.

В этом году мы планируем начать реконструкцию взлетно-посадочной полосы, перронов и рулежных дорожек. К Байкальскому экономическому форуму будет полностью закончена модернизация нового терминала аэропорта и он, конечно, будет комфортней и привлекательней. Это в том числе один из шагов по повышению туристического статуса региона Иркутска как столицы региона с особой экономической зоной.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Понятно. Но тем не менее, хотя он и федеральный, я думаю, что область-то в стороне не должна стоять, да?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Нет, область не стоит. Именно поэтому я еще раз хочу поблагодарить тех высоких руководителей, которых я назвал, за внимание, потому что это в общей сложности дополнительно миллиард рублей, на которые, может быть, мы и не могли рассчитывать. Нои раньше точно их у нас не было.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Мезенцев. Теперь, собственно говоря, к той теме, о которой мы начали говорить на форуме в кулуарах в конце передачи. Тем не менее. Вот, вы – действительно, один из трех губернаторов, который является не партийным, Белых, Чиркунов и вы. Ну, естественно, народ спрашивает: «А почему?» Странный такой, я бы сказал, такой прямовато-туповатый вопрос: «А, собственно, почему?» Народу интересно.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Сейчас поясню. Смотрите, какие мы? Ты – партийный, задают вопрос: «Почему?»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, конечно.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ты – беспартийный, задают точно такой же симметричный вопрос: «Почему?»

А.ВЕНЕДИКТОВ: Он не симметричный, потому что 83 губернатора, условно говоря, глав субъектов Федерации – партийные, а 3 – не партийные. Я вас уверяю, что когда и Никита Юрьевич, и Олег Чиркунов придут, зададут те же вопросы. Я же не говорю «Зачем?», я говорю «Почему?»

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Наверное, для того и почему. Потому что обязан слышать более широкий спектр мнений. И у беспартийного губернатора формально свобода маневра, политического маневра выше. Но и, наверное, напряженность в вопросах фракции «Единая Россия», что, порой, я чувствую, и партий тоже выше. Но без всякого кокетства и подыгрыш я вам сейчас скажу. Что бы ни было и при том, что я, действительно, очень внимательно и добросовестно слышу мнения других, и оппозиционных системных, и не системных движений и партий, я опираюсь и прислушиваюсь более и приоритетно к позиции фракции «Единая Россия» в законодательном собрании, и к позиции партий. Но это не значит, что у нас нет споров. Может быть, у нас с ними на определенном этапе уж во всяком случае споров было более, чем с кем бы то ни было другим. Но я хочу верить, что это уже позади.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В этой связи, конечно, любопытно понять: а ваш маневр в Москве как беспартийного губернатора больше или меньше?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, это не мне оценивать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, почему? Мы говорим о ваших возможностях. Понятно, что губернатор приезжает сюда, понятно, что он встречается в ведомствах, понятно, что «Единая Россия» помогает своим выдвиженцам.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, должен сказать, что вопрос по выделению 566 миллионов на дороги Иркутска, который был принят по инициативе всей большой всероссийской политической партии «Единая Россия» осенью ушедшего года, обсуждался мною, беспартийным губернатором с тогда еще только сторонником партии «Единой России» Виктором Кондрашовым в кабинете одного из руководителей партии, и никаких препятствий к тому, чтобы Иркутск получил эти деньги, у нас нету.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть разменять на вступление в партию деньги на...

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Мне не пришлось.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вам не пришлось. Вы знаете, пропустил одну тему еще. Это важный вопрос, это миграционная обстановка в Иркутской области. Там было 2 вопроса. Один вопрос: «Я не знаю ситуацию, но, может быть, скажете, почему много людей уезжает из области?» – спрашивает человек, живущий в Иркутске. Другой вопрос: «Есть ли угроза нелегальной китайской миграции в Иркутскую область?» – тоже вопрос из Иркутской области.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Угрозы нет, факты есть. Факты работы граждан Китайской народной республики без всяких документов, прежде всего в лесном комплексе Иркутской области. Я не могу сказать, что они массовые. Но существуют.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но объем какой?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Сотни.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Сотни, понятно.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: То есть не тысячи, не десятки тысяч – сотни.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Сотни, да.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Что касается отъезда людей. Сколько вы нам даете времени?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, у нас еще 12 минут до конца.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, постараюсь не спалить эти 12 минут только на один вопрос.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Если он важный, можно спалить.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Люди уезжают, потому что им не хватает доверия и веры. Веры в свой завтрашний день, а доверия к шагам власти, муниципальной и региональной.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть к вам.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: И ко мне тоже.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да, и к вам тоже.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да. Вот эти 2 года я достаточно много говорил о том, что остановить отрицательную миграцию можно только решением ряда комплексных вопросов. Прежде всего, дом человека и в буквальном смысле слова, и в широком смысле слова должен быть надежным. Дом как поселок, дом как город, надежные и комфортные улицы. И стандарты социального поведения. Потому что, вот, мы любим ссылаться на Европу. В Европе есть такие характеристики по оценке качества жизни в городах – сколько человек проводит времени вне своего жилища. Так вот эти характеристики для среднетипичного 300-400 тысячного города в Европе в 3 раза выше, чем для Иркутска. То есть ему есть, куда пойти.

А.ВЕНЕДИКТОВ: В 3 раза больше, скажем так.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В 3 раза больше он готов находиться вне дома. Он не деньгами, он временем за это платит. И поэтому, ну, скажем так, пойдя на определенные серьезные риски, объявив более 12 крупных объектов по подготовке к юбилею города и, соответственно, взяв на себя большую ответственность по этому поводу, я видел, что реконструкция исторического центра как комплексный проект, очень сложный и технологически, и в инженерном плане. Это создание очень такого, активно живущего привлекательного кусочка старого, я подчеркиваю, Иркутска в сочетании в том числе с новой градостроительной прописью. То есть мы должны представить 70 старых домов, но уже обновленных, комфортных под интерактивные музеи, под планетарии, под музей авиации, под опорную площадку Восточносибирской железной дороги, где ребята будут впервые знакомиться с этим громадным миром железной дороги.

Мы открываем юбилей города приглашением гостей – это инициатива, поддержанная Сергеем Викторовичем Чемизовым, в иркутском Доме музыке, где известнейший иркутянин Денис Мацуев, народный артист...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Он еще иркутянин, да.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Да, почетный гражданин Иркутска и лауреат госпремии первыми аккордами откроет церемонию празднования. У нас несколько таких этапов празднования. Один мы начали в традиционный день города, осенью мы тоже видим для себя 14 сентября большой праздник. И вот этот квартал – он должен быть местом активной социальной жизни от мала до велика, от совсем маленьких...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий, но это город. А уезжают не только из города – уезжают из области, ну, вот, в широком смысле слова, да? Из умирающих там поселков.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Вот. Умирающих поселков. Громадная тема. На селе должно быть комфортно или там соотносимо комфортно жить так же, как в городе. И у тебя должно быть рабочее место и гарантия, что твой заработок будет достаточен, чтобы прокормить семью, детей и на образование внукам, и так далее. Сегодня... Вот, только чтобы не получилось, я пришел и стал рапортовать об успехах области, как делает, наверное, каждый губернатор.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Важно направление, да. Мы же не говорим об успехах. Как это сделать?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В буквальном смысле сегодня завершена работа, и мы завтра передаем ее в региональное отделение партии, а 22-го вносим в законодательное собрание, в том числе о выделении дополнительно более 500 миллионов рублей на поддержку инвест-проектов только на селе. Не просто выемка денег областного бюджета и прямая передача, там, бесконтрольно (успешно, неуспешно они потрачены) селянам.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть не пособия?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Не пособия. Это не рыба, это удочка. И такой подход не без труда, не без дискуссий, споров там, перетягивания каната и так далее, он сегодня возобладал в области. Более того, это только первый этап. Мы объявляем и слово обязаны сдержать, что именно инвест-проекты на селе будут поддерживаться. Но при этом важно понять, как вернутся деньги в область – через 3 года, через 5, чем, молоком и мясом для домов престарелых и школ или новыми рабочими местами? Или мы соглашаемся, что это повышение доходов физических лиц, или доходов налога на прибыль и так далее, и так далее? И к слову скажу, я тоже благодарен моим коллегам, они поддержали идею губернатора (она пока модельная): 50 новых домов культуры и клубов для Приангарья. Вообще, на самом деле, их должно быть 150 через 3 года. То есть мы на это упреждающе...

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть вы раздаете удочки?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Вложение в инфраструктуру домов и дворцов культуры и клубов...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это удочки, это рабочие места.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Это удочка, да, но это может быть более широко чем удочка. Это возможность себя почувствовать причастным и к культуре, и к тому самому говору, книгу о которых я вам подарил. Мы должны понимать, что это должен быть соотносимый, пусть не такой как в городе, соотносимый социальный стандарт, но не как у Никиты Сергеевича «Ты зарежь свою корову и сиди на завалинке, кури, потому что свободное время – самое большое достижение и богатство». Это тоже правда. Но это свободное время должно быть с умом использовано.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вопрос сразу по ходу: «А что именно будет происходить 14 сентября и где именно, если известно?» – Евгений из Иркутска спрашивает.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Это известно. В 2 часа, я уже сказал, гости соберутся на площади перед музыкальным театром, открывается Дом музыки, потом мы представляем то, что удалось наработать в историческом квартале. У него техническое название «130-й квартал», по факту это Иркутская слобода. Потом гости переезжают на открытие памятника первопроходцам Иркутска – это недалеко от Спасского храма на набережной реки Ангара. Уже к этому времени, мы думаем, будет открыт (это связано с ожиданием визита святейшего патриарха Московского и Всея Руси Кирилла в Иркутск) памятник Петру и Февронии. Тем более это важно, чтобы он был в поле территории известнейших храмов, туда, куда приезжают новобрачные после того, как они побывают в ЗАГСе. Также мы представим гостям то, что удалось в рамках модернизации долгостроя Ледовый дворец.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Тоже был вопрос.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Также побываем в этот же день...

А.ВЕНЕДИКТОВ: Он откроется?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: В холл мы зайдем, облицовка будет полностью. Я думаю, что буквально через 5-6 месяцев мы уже представим многофункциональный ледовый дворец.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Федорович, я прошу прощения, осталось 4 минуты. Есть 2 вопроса. Тут просто народ как-то оживился по разным вопросам.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну вот видите?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, ну, потому что важно, и губернатор Иркутский.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Но, Алексей, один микротезис, 3 секунды.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Значит, я работаю 2 года, я мог заниматься подготовкой к юбилею на период менее 2-х лет. Указ президента Дмитрия Анатольевича Медведева о праздновании Иркутска, по сути дела, как национального праздника вышел 2 августа 2009 года. Это вот та веха, от которой мы могли двигаться. Поэтому был бы лишний год, чувствовал бы сегодня себя поспокойнее и гонял бы меньше.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вы как студент: всегда не хватает одного дня, как мы с вами знаем. Мы же учились.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, я не хочу трогать причины, почему не удавалось раньше.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да я вам скажу, что если бы этот указ был подписан 2 августа 2008 года, было бы то же самое.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Нет, технологически просто меньше 2-х лет на такой праздник мало. Ну, будем работать.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. При этом раз заговорили о студентах, вопрос. «Вы обещали, – пишут, – что вы будете помогать студентам, которые, окончив вуз, не уедут из Иркутска, а останутся. Где ваши обещания?» – спрашивают.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Ну, уже несколько человек приглашены на стажировку в ряд подразделений областного правительства. Я понимаю, что всех студентов невозможно пригласить, да и не нужно, и не каждый захочет быть чиновником. Те усилия, которые мы предприняли совместно с руководством и ректором Иркутского технического университета, которые дали результат (он сегодня – Национальный исследовательский университет), показывают как много могут сделать малые предприятия, создание которых, как вы знаете, есть инициатива главы государства в рамках большого комплексного закона Федерации, и вот как можно больше таких малых предприятий.

Но есть еще 3-4 кластера, над созданием которых мы работаем. Фармацевтический кластер, раз. Лесной кластер, два. Газо-химический кластер, туристический кластер. Значит, мы сегодня по-другому видим необходимость поддержки и совместной работы с иркутским научным центром РАН. И, конечно, мы сегодня говорим о наращивании инвестиционного пакета. Времени очень мало. Братский ЛПК – это примерно 2700-3000 новых рабочих мест. Вторая ситуация в Усть-Илимске – Тайшетский алюминиевый, это тоже серьезные рабочие места и пополнение доходной части бюджета области. И, конечно, сегодня это те переговоры и итоги тех презентаций в Финляндии, в Японии, в Южной Корее и в Китае, которые прошли и пройдет область в этом году. И Байкальский форум – он не просто для того, чтобы собраться, повидать друг друга, пожать руки и уехать. Байкальский форум – это в том числе и привлечение внимания к региону инвесторов в том числе, потому что регион за 2 года поднялся на 4 позиции по инвестиционной привлекательности.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий, последний вопрос. Вот, вы до того как быть назначенным губернатором, вы были сенатором, то есть вы принадлежали законодательной власти. Я сейчас говорю о властных структурах, о властных полномочиях.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Даже вице-спикером был.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Ну, это, все-таки, в структурах законодательной власти, которая не всегда место для дискуссий, как мы с вами знаем. А, вот, став губернатором, то есть став чиновником, функционером, как принято говорить в Европе, вот, скажите, пожалуйста, что вам больше всего мешает?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Инерция.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Инерция чего-кого? У нас минута.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Инерция неверия, что можно сделать, что могут заставить, что если я захочу, у меня получится, буду отмечен.

А.ВЕНЕДИКТОВ: То есть виновато население? Инерция населения?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Нет-нет-нет, инерция чиновничества. Я как раз население не ругаю. А если у населения есть инерция и неверие, это значит, мы недостаточно еще поработали и мы недостаточно говорим о том, что мы хотим и не умеем вести диалог.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но как известно, бороться с инерцией невозможно. Ну, это вам доктор физмат наук расскажет на следующей встрече. Или, вернее, очень трудно, во всяком случае.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: С социальной инерцией бороться трудно, но обеспечить точки роста и обеспечивать точки роста – это одна из управленческих философий, в том числе той, которой я придерживаюсь, и призываю к этому моих коллег, которые работают со мной в Иркутске.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну и как положено, контрольный выстрел в голову. А как можно стимулировать чиновника, живущего в обстановке неверия, недоверия, работать лучше? Чем его можно стимулировать?

Д.МЕЗЕНЦЕВ: очень простой и чрезвычайно сложный вопрос.

А.ВЕНЕДИКТОВ: 20 секунд.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: 20 секунд?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да.

Д.МЕЗЕНЦЕВ: Если он знает, что от его шагов сегодня зависит карьера и успех его завтра, он будет вести себя сегодня по-другому – не сиюминутным начетником, а человеком, выстраивающим публичную карьеру под завтрашний день.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Дмитрий Мезенцев, губернатор Иркутской области был в прямом эфире «Эха Москвы».

«Эхо Москвы»