Павел Салин: Силовики диктуют условия муниципалитетам, а не губернаторам

«С некоторыми оговорками с мнением Прохорова можно согласиться. Но в этом случае следует говорить о зависимости от силовиков (если это так называть) не только слабых губернаторов, а губернаторского корпуса вообще. В последние несколько лет, особенно до белоленточных событий 2011г., в регионах силовые структуры начали играть достаточно серьезную роль при организации выборов, то есть при проведении избирательной кампании в пользу власти, когда силовики брали на себя функцию деморализации и нейтрализации оппозиции. Впервые в массовом порядке это было испробовано на выборах в Тамбовской области в 2009г. Тогда силовики, поняв, что их роль в политической жизни региона повышается, повысили и свои амбиции, в результате чего начали проявлять более высокие требования к бизнесу. Правда, что касается Тамбова, то там большую роль играли этнические бандитские группировки, и силовики, имея на них зуб, стали отыгрываться на этих группировках. Потом это перекинулось и на их бизнес.

В дальнейшем такая модель стала распространяться на выборы в других регионах, прежде всего на муниципальном уровне, поскольку губернаторы тогда еще назначались. В Волгоградской области несколько лет назад была похожая ситуация. Там даже водители-дальнобойщики взбунтовались и перекрыли дороги из-за поборов силовиков. Из-за этого они были вынуждены отыгрывать все назад.

Но все, о чем я говорю, касается выборов в муниципалитеты. А если мы будем говорить о губернаторах-назначенцах, то тут существует мнение, что в регион их приводит некая федеральная группа влияния, которая имеет свои связи, в том числе и в силовых структурах на федеральном уровне. Поэтому я бы не стал заявлять, что силовики устанавливают свой диктат над губернаторами. Скорее, они выступают с ними в тандеме, понимая, что у них мало ресурсов. Губернаторы обменивают свои услуги на услуги силовиков. В то время как с муниципалитетами все по-другому, там действительно силовики пытаются доминировать.

Прохорову сейчас необходимо позиционироваться в качестве реальной оппозиции (что он, безусловно, понимает), потому что его лавирования в течение последних двух с небольшим лет вызывают вопросы у электората, который не очень лоялен власти. Поначалу он был воспринят этой частью электората как свежая оппозиционная сила. Но после последних президентских выборов, на которых он показал весьма приличный результат, его пассивное поведение вызвало у недовольных властью избирателей, делавших на него ставку, некоторые вопросы. Поэтому сейчас он предпринимает вполне закономерные усилия, демонстрируя, что его соратников преследуют при помощи административного ресурса, в том числе и силовики. В России всегда есть симпатии к обиженным властью, которые автоматически начинают восприниматься как оппозиция. Поэтому я думаю, что, делая подобные заявления, он посылает сигнал своим потенциальным избирателям о том, что «наших бьют».