Вымирание Золотого Кольца

О демографическом кризисе, о проблемах сохранения социокультурной идентичности в городах Золотого Кольца России, о гуманитарном потенциале этих территорий рассуждает социолог, директор НИЦ трансфера социокультурных технологий Белгородского государственного института искусств и культуры Никита Стариков.

Год назад эксперт Центра научной политической мысли и идеологии Людмила Кравченко представила статистический анализ демографических показателей в субъектах Российской Федерации, по итогам которого констатировала неизменность давней тенденции: убыль населения наблюдается в регионах с преимущественно русским населением. Среди демографических лидеров – национальные республики с низкой долей русского населения, а также Тюменская область и г. Москва, в которых прирост достигнут за счет иммиграции и высокого уровня жизни граждан.

И хотя материалы Кравченко показывали, что некоторые регионы с максимальным процентом русского народа в этническом составе демонстрируют уменьшающуюся естественную убыль населения, эксперт предупредила возможную оптимистическую оценку: в «русских» регионах перспектива достижения превышения рождаемости над смертностью в ближайшие годы невыполнима.

В конце 2013г. директор департамента записи актов гражданского состояния Владимирской области Светлана Митрохина рапортовала о превышении в регионе смертности над рождаемостью в полтора раза.

В начале 2014г. в докладе об итогах социально-экономического развития города Суздаля неутешительно утверждается неуклонное увеличение естественной убыли населения (в 2013г. по сравнению с 2012г. на 14 человек, или на 17,9%), обусловленное ростом числа умерших на 6,9%. Число умерших превысило число родившихся в 1,8 раза. Показатель смертности в Суздале вырос на 8,2%, показатель рождаемости не изменился. Коэффициент детской смертности составил 9,4 умерших на 1000 родившихся, увеличился на 4,4%. По сравнению с 2012г. число юридически оформленных в органах ЗАГС браков уменьшилось на 7%, число разводов увеличилось на 5,3%.

Самые высокие показатели смертности в 2013г. в Тверской (18,1) и Псковской (18,6) областях.

Самое большое число разводов на 1000 человек в Центральном федеральном округе в прошлом году зафиксировано в Ярославской области (5,1).

Полученные за этот год статистические данные из условной зоны Золотого Кольца России доказывают убедительность гипотезы Людмилы Кравченко, что естественная убыль напрямую зависит от доли русского населения. Показательно, что именно Золотое Кольцо стало эпицентром демографического кризиса, описываемого в науке чаще всего метафорами «русского креста» и «вымирания России». В свое время Степан Сулакшин в фундаментальном исследовании «Российский демографический кризис: от диагностики к преодолению» с опорой на факторный анализ убедительно пришел к выводам, что причины российского демографического кризиса не только и не столько в социально-экономической природе. Ученый находит их в общественно-политической и управленческой(!) сферах: «Основные причины – в эрозии традиционных смыслов российской жизни, идейно-духовном опустошении, отсутствии сплачивающей нацию национальной идеи, подмене присущих российской цивилизации ценностных кодов. Основные причины – в искажении сущности российской государственности, успешной только тогда, когда в ней воплощаются многовековые традиции, ценности русских цивилизационных накоплений, специфическая природа уникального интегрирующего разные народы типа государства. Основные причины – в отходе государства в 90-е годы от активного управления не только специфическими демографическими процессами, но и от стимулирования социального и экономического развития, от управления развитием страны во всех смыслах и миссиях, неотъемлемых от классического государства».

Золотое Кольцо России – термин, рожденный в туризме. Могут быть определенные замечания к государственному обеспечению развития туризма в этой зоне, однако они не отменят в целом высокие туристический потенциал и востребованность объектов Золотого Кольца. Но древние города, входящие в это семейство маршрутов, обладают наряду с туристическим еще и богатейшим аксиологическим потенциалом, обеспечение воспроизводства которого – центральная задача местного менеджмента.

Само по себе наличие объектов культурно-исторического наследия на территории не делает социум этой территории носителем соответствующих ценностей, но является потенциально мощнейшим инструментом их формирования. Однако формирование этих ценностей – а по сути, формирование социокультурной идентичности местного сообщества – процесс не стихийный.

Управление формированием социокультурной идентичности населения древних русских городов требует технологизации как на общегосударственном уровне, так и в горизонтали отдельных муниципалитетов. Идеи формирования социокультурной идентичности должны быть заложены в миссии стратегических документов развития городских округов и поселений вместо традиционного для большинства из них «улучшения качества жизни», списанного в свое время с первых городских стратегий конца нулевых и растиражированного впоследствии по подавляющему большинству аналогичных документов по всей России.

Каково современное социокультурное пространство Золотого Кольца? Утратили ли местные сообщества целостность, самопознание и самоопределение? Перестали ли традиционные культурные коды, как предупреждала десять лет назад Татьяна Заславская, обеспечивать комфортность и адаптивность личности, профессиональные, культурные, экономические идентификации? Находятся ли эти сообщества в состоянии, когда, по Витторио Хесле, прошлое людей перестает быть ценным в настоящем, проследить будущее крайне трудно, а настоящее не имеет устойчивой социокультурной позиции?

Если руководствоваться выводами Степана Сулакшина, то ответ на эти вопросы будет утвердительным. Демографический кризис в данном контексте мы вправе рассматривать как следствие потери социокультурной идентичности местными сообществами. Подтверждение этой гипотезы потребует решения проблемы вымирания России за рамками исключительно демографического дискурса – путем разработки направлений преодоления культурных истоков.

Грамотное формирование социокультурной идентичности местного сообщества начинается с культурной политики, продолжается подчиненной ее целям демографической политикой. К сожалению, современная культурная политика, особенно на местах, сводится к управлению культуротворческой деятельностью, ограничивая объект своего воздействия рамками учреждений культуры. Демографические показатели, напротив, являются индикаторами экономической политики. К слову, именно отсюда берет свое начало допущение государственным управлением кризиса института семьи: показатель браков/разводов никогда не относился к культуре, а в экономике воспринимался как второстепенный.

В такой ситуации выход видится в придании задаче формирования социокультурной идентичности надведомственного характера: в государственных и муниципальных программах и проектах, местных стратегиях развития территорий. Как видимый итог – объектом туризма в древних русских городах должны стать не только исторические артефакты, но и сохраненный дух древности – современные отношения людей, транслирующих преемственность уникальной русской культуры.

Никита Стариков, кандидат социологических наук директор научно-исследовательского центра трансфера социокультурных технологий Белгородского государственного института искусств и культуры